Писательский дом СЧП

ПИСАТЕЛЬСКИЙ ДОМ

СЧП

официальная страница

БИБЛИОТЕКА

ВАТАМАНЮК ЕВГЕНИЙ

Надя. Надюша. Надежда.

Темнело. В холодном свете фонарей снежинки, уносимые прочь метелью, искрились
и порой казалось, что в воздухе кружились причудливым хороводом миллионы светлячков.
Тамара Андреевна, пожилая женщина лет шестидесяти, неспешно шла по безлюдному переулку. Наконец, дойдя до подъезда, на двери которого уже несколько десятков лет красовались выжженные кем-то признания в любви, она, медленно поднявшись по заледеневшим ступенькам, оказалась в темном холле первого этажа. С грустью взглянув на двери неработающего лифта, старуха тихо вздохнула и начала свой подъем на шестой этаж.
"Если этот лифт не починят, то видно, придется мне встретить свой конец на одном из лестничных пролетов", - думала Тамара Андреевна, силы которой, по причине прогрессирующего гепатита, день ото дня таяли, поэтому каждое восхождение давалось ей с все большим трудом. Но вот показалась знакомая дверь, и, отперев замок, она тихо, стараясь не шуметь, вошла темную квартиру. Включив в коридоре свет, она подошла к комнате сына и, постучав, вошла. В углу комнаты стоял стол, за которым сидел человек, лет под сорок, но с довольно красивым и молодым лицом, который что-то писал, бормоча какие-то куплеты себе под нос. Увидев ее, человек улыбнулся, не спеша встал и, подойдя, обнял ее:
-Здравствуй, мама! Что-то ты сегодня рано. Разве процедуры уже закончились?
-Да, дорогой. Просто сегодня была очень маленькая очередь. Наверное, люди в это время стараются не болеть, чтобы в такой холод не шататься по поликлиникам.
-А я, как видишь, снова взял в руки перо, - весело сказал он.
-Небось, опять ей пишешь?
-А то как же!
-Ой, разбалуется она у тебя от такого внимания, - женщина попыталась сделать строгое лицо, но это не получилось, и она как-то грустно посмотрела на сына.
-Надя? Да никогда! Неужели ты не понимаешь, что мои письма согревают ее жизнь. Ей сейчас и так тяжело, и, может, сознание того, что я ее не забыл и по-прежнему люблю, что я всегда думаю о ней, поможет пережить это испытание, - его лицо чуть помрачнело, а голос стал суше.
-Ну-ну, не серчай, - ту же воскликнула старушка. - Ты же знаешь, что я просто ревную, ведь ты столько времени думаешь о ней, несмотря на то, что прошел уже год с тех пор, как она уехала.
-Увы, мама. Но для меня год пролетел словно день. И кто знает, сколько времени еще пройдет, я верю. Что смогу наконец обнять ее со всей нежностью, накопившейся за время разлуки. Да, мама, она вернется, она обязательно вернется, - говорил но, и воображение уже рисовало прекрасный миг встречи, - она вернется…
-Да-да, конечно, милый, вы обязательно встретитесь, - проговорила Тамара Андреевна, выходя из комнаты. Оставив сына наедине с его мечтами, она отправилась на кухню состряпать что-нибудь на ужин

Несмотря на то, что к утру метель улеглась, холодный ветер дул не переставая, а небо оставалось серым, как перед грозой. Тамара Андреевна по традиции провожала сына на работу.
-Что-то ты сегодня рано, - ворчала она.
-Не волнуйся, мама, - ответил он, - я хочу зайти на почту и отправить письмо.
Затем он подошел к двери, а мать подала ему перчатки. Но перед тем, как раствориться во мраке подъезда, он произнес:
-Знаешь, мама, я послал ей свои новые стихи. Как ты думаешь, ей понравится?
-Иди, иди, постреленок, еще не родилась на свете женщина, которая не полюбила бы твоих стихов.
Когда дверь за ним закрылась, старуха спохватилась и прокричала вслед удаляющейся фигуре:
-Сынок, вернись, шапку забыл, - но в ответ раздался лишь звук удаляющихся шагов.
Вернувшись в комнату, Тамара Андреевна снова легла на постель и, видно, обращаясь к картине, висящей на стене, тихо сказала:
-Нет, милый, не прочтет она ни твоих стихов, ни каких-либо других.
Только она знала правду. После того, как год назад Надя уехала в Венгрию ухаживать за больной матерью, они два месяца регулярно получали письма, а затем, когда сын был на работе, ей позвонили из Венгрии и сообщили, что Нади больше нет, - ее сбил какой-то подвыпивший водила на трейлере. Но когда он пришел с работы, она ему ничего не сказала, впрочем, как и до сих пор. А чтобы он ничего не заподозрил, она сама писала письма, благ ее подчерк был так похож на Надин. А днем в первых числах месяца она выходила встречать почтальона, который передавал ей письма, написанные ее сыном, со стоящими на них штампами: "Адресат умер". Поэтому Тамара Андреевна так яростно боролась с болезнью, которая, впрочем, неумолимо вытягивала силы из ее измученного тела. Она обязательно скажет ему правду, но только не сейчас, когда он так счастлив…

Подойдя к зданию почты, мужчина бережно опустил конверт в почтовый ящик и бодро зашагал в сторону автобусной остановки. Он шел, и в оглушающем шуме машин ему слышалась ласкающая слух трель влюбленного соловья, холодный ветер преобразился в летний бриз, а на прежде сером небе теперь не было ни одной черной тучи, лишь белоснежные облака бороздили необъятную синеву, сливаясь под взглядом его голубых глаз в имя той, что сумела так изменить мир: "Надя. Надюша. Надежда".

РАЗДЕЛЫ